Театр
02.03.2012 17:10
В Воронеже состоялась премьера оперы «Паяцы»
- Текст: Елена Фомина
- Фото: Александр Самородов, theatre.vzh.ru
Опасения журналиста по поводу безудержного осовременивания спектакля, к счастью, не оправдались. Трактовка оказалась оригинальной, но убедительной. Актеры работают с воодушевлением. Спектакль получился не заштампованным. Стремительность действия, убедительные мизансцены помогают певцам раскрыться, и это вызывает ответную реакцию слушателя
Честно говоря, на премьеру шла с опасением: слишком уж часто современные постановки оказываются несостоятельными. Перенос действия в наши дни только усиливает ощущение подмены. И хочется попросить постановщиков из уважения к композитору написать на программке – по мотивам оперы.
В случае с «Паяцами» всё еще более заострено, потому что Леонкавалло сам написал либретто. Кровавая драма произошла на самом деле, в поместье отца композитора. Актер бродячей труппы зарезал после представления жену и ее любовника, который служил в семье Леонкавалло. Автор «Паяцев» был тогда ребенком, но этот случай запомнил на всю жизнь. И потом написал свою самую известную оперу, маленький шедевр, который со дня премьеры в 1892 году не сходит с подмостков.
Режиссер воронежского спектакля – выпускник ГИТИСа Павел Сорокин (мастерская Дмитрия Бертмана). «Паяцы» Леонкавалло - его вторая большая работа на сцене. До этого он поставил музыкальную комедию «Здравствуйте, я ваша тётя!» в Тверском театре драмы, так что «Паяцы» – его дебют в опере.
«Паяцев» называют манифестом веризма. Это направление в итальянском искусстве конца 19-го века декларировало правдивость и открытость чувств. В музыке Леонкавалло эта открытость проявляется и в оркестровом изложении, и в вокальных партиях.
Павел Сорокин отнесся к композиторской партитуре с уважением, хоть и написал свое либретто, которое тоже подчинено музыкальному развитию.
Зрителю интересно уже в Прологе. На месте преступления – Тонио, в углу – кутающаяся в плед и дающая показания перепуганная Невеста. Работает опергруппа. Фотографы, следователь. Эти современные детали, по замыслу режиссера, заостряют ситуацию, заложенную в либретто композитором. В большое окно за занавеской заглядывают любопытные гости. Всё как в реальности. Правда жизни в этом случае не колет глаза, потому что выглядит на сцене вполне органично, в выбранной режиссером эстетике.
Как зритель оговорюсь, что артисту, играющему в современном костюме, сложнее выглядеть героем. Нет прикрытия, ширмы - тех, условно говоря, котурнов, которые приподнимают его в историческом спектакле. Сразу видны все недостатки: фигуры, походки, манеры держаться. Художественная приподнятость должна быть даже в самом современном спектакле. Но эта тема для отдельной статьи.
Сорокин внимательно относится к деталям. Все «ружья» у него выстреливают. В интимной сцене Недда снимает с Сильвио галстук – его находит Тонио и как вещественное доказательство отдает Канио. А Канио надевает его на себя – и как удавку, и как позорное ярмо – знак неверности жены, и как средство уличить Недду.
Пистолет – удачная находка режиссера. Он обостряет нелепость конфликта.
С самого начала с игрушечными пугачами бегают мальчишки. Они преследуют Канио – пистолет появляется как морок, навязчивый бред. Внимательный зритель запомнит, как Канио отмахивается от надоевших детей с игрушечным оружием. А потом появляется настоящий пистолет – в руках у мальчишки, который стащил его из сумочки Невесты. (Возможно, эту мизансцену следовало укрупнить, чтобы она была видна всем зрителям?) Канио выхватывает у ребенка оружие (мальчик просто попался по руку) и стреляет в Недду.
Нож в спектакле тоже есть: сначала Сильвио режет им свадебный торт, а потом убивает Канио. Невеста стреляет в жениха, а когда приходит полиция, обвиняет в убийстве Тонио. Финита, как говорится, комедия.
Не могу удержаться от первых впечатлений. Хотя, безусловно, буду смотреть этот спектакль в других составах. Актеры работают с воодушевлением.
В Недде Александры Добролюбовой много страдания. Она хочет любви. Устала от ревнивого мужа. До этого у нее были партии иного плана: Леонора, Тоска, Татьяна. В Недде у певицы есть возможность побыть роковой женщиной, в которой тоже, однако, есть свое благородство.
Канио – украинский тенор Андрей Блощинский, нашел нужную краску – обреченности человека, который устал от собственной ревности. Удержусь от анализа работы, хочу отметить штрихами удачные актерские решения.
Тонио – Игорь Горностаев. Настолько яркий в этой партии, что становится как бы главным героем оперы. Уже не мелкий пакостник (по сюжету), а завистник, вроде Яго. Отрицательное обаяние искрит на полную мощь.
Сильвио – Алексей Тюхин - жених, который не особо рад свадьбе. Прячется от гостей, надевает клоунский нос. Инфантилен. Даже странно, что он убивает Канио.
Пеппе – Марк Думас (Франция) – странный выбор для премьеры. Маленькая, но острая роль, которая могла бы украсить спектакль, но здесь выбилась из общего высокого напряжения.
Невеста – Анастасия Беляева и Татьяна Черникова – персонаж, которого нет в либретто Леонкавалло. У Сорокина она хоть и не поет, но важное действующее лицо драмы, органично вошедшее в сюжет.
Режиссер нашел интересные ходы.
Дети в спектакле (воспитанники Воронежского хореографического училища) - не только для правды жизни. Недда поет свою арию с девочкой (символ чистоты, целомудрия, счастья материнства, которого лишена Недда). Внимательный к деталям Сорокин выводит эту же девочку во втором акте, перед убийством. Сначала Недда утешала девочку, а потом девочка – Недду.
В этой постановке все актеры, их чувства – крупным планом. Тем ценнее, что при таком укрупненном подходе, получился хороший ансамбль – певческий и сценический.
Запомнилась выразительная сцена Александры Добролюбовой с Андреем Блощинским во втором акте, когда Недда останавливает руку Канио, занесенную для удара, и превращает это движение в танцевальное па. Зачем она это сделала? Из последних сил, на грани, здесь срабатывает второй план, подтекст роли – ее внутреннее благородство, желание спасти представление комедиантов, предотвратить зло.
В этом спектакле вообще многое на грани, но в рамках выстроенной режиссером эстетики. Намеренно упрощенные переживания героев на виду, а за ними, как огромные тени, - глубокие, в чем-то даже благородные чувства. И в этой эстетике плач Паяца не кажется смешным, а отвергнутый Тонио – жалким.
Спектакль получился жизненным, не ходульным, не заштампованным – и в этом его главная особенность. Стремительность действия, убедительные мизансцены помогли певцам раскрыться, и это вызвало ответную реакцию слушателя.
Художник Валерий Кочиашвили выстроил удобные простые и стильные декорации.
Хор выступает как действующее лицо: поет, двигается, взаимодействует с главными персонажами. В общем, ведет себя свободно и раскованно, как полагается гостям на свадьбе (хормейстеры – Ольга Щербань и Владимир Кушников).
Дирижер Юрий Анисичкин дал возможность солистам проявить себя. Музыка авторов веризма, к которым принадлежит Леонкавалло, предполагает выявление в партитуре тонких нюансов, яркой образности, подлинности чувств, эмоциональной открытости. Процесс этого психологического вживания в роль бесконечен. Поэтому, как говорил Станиславский, смотреть нужно после одиннадцатого спектакля.
Режиссера Павла Сорокина можно поздравить с удачной постановкой.
Р.S. Вот какая мысль пришла после спектакля. У Леонкавалло действие строго оговорено: всё происходит в праздник Успения Богородицы. И вряд ли это случайно у композитора. Есть повод подумать. Такие размышления обостряют чувство красоты и художественной меры.
Продолжение здесь.
В случае с «Паяцами» всё еще более заострено, потому что Леонкавалло сам написал либретто. Кровавая драма произошла на самом деле, в поместье отца композитора. Актер бродячей труппы зарезал после представления жену и ее любовника, который служил в семье Леонкавалло. Автор «Паяцев» был тогда ребенком, но этот случай запомнил на всю жизнь. И потом написал свою самую известную оперу, маленький шедевр, который со дня премьеры в 1892 году не сходит с подмостков.
Режиссер воронежского спектакля – выпускник ГИТИСа Павел Сорокин (мастерская Дмитрия Бертмана). «Паяцы» Леонкавалло - его вторая большая работа на сцене. До этого он поставил музыкальную комедию «Здравствуйте, я ваша тётя!» в Тверском театре драмы, так что «Паяцы» – его дебют в опере.
«Паяцев» называют манифестом веризма. Это направление в итальянском искусстве конца 19-го века декларировало правдивость и открытость чувств. В музыке Леонкавалло эта открытость проявляется и в оркестровом изложении, и в вокальных партиях.
Павел Сорокин отнесся к композиторской партитуре с уважением, хоть и написал свое либретто, которое тоже подчинено музыкальному развитию.
Зрителю интересно уже в Прологе. На месте преступления – Тонио, в углу – кутающаяся в плед и дающая показания перепуганная Невеста. Работает опергруппа. Фотографы, следователь. Эти современные детали, по замыслу режиссера, заостряют ситуацию, заложенную в либретто композитором. В большое окно за занавеской заглядывают любопытные гости. Всё как в реальности. Правда жизни в этом случае не колет глаза, потому что выглядит на сцене вполне органично, в выбранной режиссером эстетике.
Как зритель оговорюсь, что артисту, играющему в современном костюме, сложнее выглядеть героем. Нет прикрытия, ширмы - тех, условно говоря, котурнов, которые приподнимают его в историческом спектакле. Сразу видны все недостатки: фигуры, походки, манеры держаться. Художественная приподнятость должна быть даже в самом современном спектакле. Но эта тема для отдельной статьи.
Сорокин внимательно относится к деталям. Все «ружья» у него выстреливают. В интимной сцене Недда снимает с Сильвио галстук – его находит Тонио и как вещественное доказательство отдает Канио. А Канио надевает его на себя – и как удавку, и как позорное ярмо – знак неверности жены, и как средство уличить Недду.
Пистолет – удачная находка режиссера. Он обостряет нелепость конфликта.
С самого начала с игрушечными пугачами бегают мальчишки. Они преследуют Канио – пистолет появляется как морок, навязчивый бред. Внимательный зритель запомнит, как Канио отмахивается от надоевших детей с игрушечным оружием. А потом появляется настоящий пистолет – в руках у мальчишки, который стащил его из сумочки Невесты. (Возможно, эту мизансцену следовало укрупнить, чтобы она была видна всем зрителям?) Канио выхватывает у ребенка оружие (мальчик просто попался по руку) и стреляет в Недду.
Нож в спектакле тоже есть: сначала Сильвио режет им свадебный торт, а потом убивает Канио. Невеста стреляет в жениха, а когда приходит полиция, обвиняет в убийстве Тонио. Финита, как говорится, комедия.
Не могу удержаться от первых впечатлений. Хотя, безусловно, буду смотреть этот спектакль в других составах. Актеры работают с воодушевлением.
В Недде Александры Добролюбовой много страдания. Она хочет любви. Устала от ревнивого мужа. До этого у нее были партии иного плана: Леонора, Тоска, Татьяна. В Недде у певицы есть возможность побыть роковой женщиной, в которой тоже, однако, есть свое благородство.
Канио – украинский тенор Андрей Блощинский, нашел нужную краску – обреченности человека, который устал от собственной ревности. Удержусь от анализа работы, хочу отметить штрихами удачные актерские решения.
Тонио – Игорь Горностаев. Настолько яркий в этой партии, что становится как бы главным героем оперы. Уже не мелкий пакостник (по сюжету), а завистник, вроде Яго. Отрицательное обаяние искрит на полную мощь.
Сильвио – Алексей Тюхин - жених, который не особо рад свадьбе. Прячется от гостей, надевает клоунский нос. Инфантилен. Даже странно, что он убивает Канио.
Пеппе – Марк Думас (Франция) – странный выбор для премьеры. Маленькая, но острая роль, которая могла бы украсить спектакль, но здесь выбилась из общего высокого напряжения.
Невеста – Анастасия Беляева и Татьяна Черникова – персонаж, которого нет в либретто Леонкавалло. У Сорокина она хоть и не поет, но важное действующее лицо драмы, органично вошедшее в сюжет.
Режиссер нашел интересные ходы.
Дети в спектакле (воспитанники Воронежского хореографического училища) - не только для правды жизни. Недда поет свою арию с девочкой (символ чистоты, целомудрия, счастья материнства, которого лишена Недда). Внимательный к деталям Сорокин выводит эту же девочку во втором акте, перед убийством. Сначала Недда утешала девочку, а потом девочка – Недду.
В этой постановке все актеры, их чувства – крупным планом. Тем ценнее, что при таком укрупненном подходе, получился хороший ансамбль – певческий и сценический.
Запомнилась выразительная сцена Александры Добролюбовой с Андреем Блощинским во втором акте, когда Недда останавливает руку Канио, занесенную для удара, и превращает это движение в танцевальное па. Зачем она это сделала? Из последних сил, на грани, здесь срабатывает второй план, подтекст роли – ее внутреннее благородство, желание спасти представление комедиантов, предотвратить зло.
В этом спектакле вообще многое на грани, но в рамках выстроенной режиссером эстетики. Намеренно упрощенные переживания героев на виду, а за ними, как огромные тени, - глубокие, в чем-то даже благородные чувства. И в этой эстетике плач Паяца не кажется смешным, а отвергнутый Тонио – жалким.
Спектакль получился жизненным, не ходульным, не заштампованным – и в этом его главная особенность. Стремительность действия, убедительные мизансцены помогли певцам раскрыться, и это вызвало ответную реакцию слушателя.
Художник Валерий Кочиашвили выстроил удобные простые и стильные декорации.
Хор выступает как действующее лицо: поет, двигается, взаимодействует с главными персонажами. В общем, ведет себя свободно и раскованно, как полагается гостям на свадьбе (хормейстеры – Ольга Щербань и Владимир Кушников).
Дирижер Юрий Анисичкин дал возможность солистам проявить себя. Музыка авторов веризма, к которым принадлежит Леонкавалло, предполагает выявление в партитуре тонких нюансов, яркой образности, подлинности чувств, эмоциональной открытости. Процесс этого психологического вживания в роль бесконечен. Поэтому, как говорил Станиславский, смотреть нужно после одиннадцатого спектакля.
Режиссера Павла Сорокина можно поздравить с удачной постановкой.
Р.S. Вот какая мысль пришла после спектакля. У Леонкавалло действие строго оговорено: всё происходит в праздник Успения Богородицы. И вряд ли это случайно у композитора. Есть повод подумать. Такие размышления обостряют чувство красоты и художественной меры.
Продолжение здесь.
Ранее в рубриках
В Воронеже — «Буран» разгромил «Юнисон»
Первая в истории игра этих команд завершилась убедительной победой воронежцев.
В России — Русская глубинка сжимается на глазах
Продолжает сжиматься русская провинция, хранительница традиций и нравственных ценностей.
В мире — «Баварии» нет никакого смысла покупать Виктора Дьёкереша
Переход венгерского шведа из "Спортинга" в "Баварию" является выдумкой журналистов.
Общество — Вслед за сливочным маслом дорожают мясо, молоко и многое другое
Разгул инфляции в Воронежской области впечатляет. Разгула зарплат и пенсий не наблюдается.
Театр — Объявлен состав экспертного совета театральной премии «Гвоздь сезона»
В состав совета вошли известные театральные критики.
Кино и телевидение — Кассовые сборы в России за четверг, 21 ноября: успешный «Зять» и ещё два десятка новых фильмов
С каждым разом всё больше релизов! И откуда прокат берёт столько новых фильмов?
Персона — Рекорд Овечкина по забитым голам откладывается – россиянин выбыл из-за травмы на несколько недель
До повторения достижения Гретцки нашему хоккеисту остаётся 26 точных бросков.
Литература — 90-летие Воронежского регионального отделения Союза писателей России отметят творческим вечером
Акция пройдёт в Воронежской областной юношеской библиотеке имени В. М. Кубанёва.
Музыка — Между духом и материей (послесловие к концерту в Доме композиторов)
Каждый художник находится в своих исканиях между высокой идеей и ее земным воплощением, обретая свою «материю» в духовном пространстве искусства.
Изобразительное искусство — Заслуженный художник России Юрий Утенков получил необычный привет из Крыма
Ему напомнили о том, что больше полвека назад он создал достойное произведение монументального искусства.
Зал ожидания — Воронежцам и гостям региона подсказали, как успешно провести выходные дни 23-24 ноября
Выставки, экскурсии, спектакли, концерты, игры и развлечения ждут вас.
