Культура ВРН

Отрадно, что такой мощный призовой потенциал не пропал зря — «Золотую маску» за лучшую мужскую драматическую роль получил актер Камерного театра Камиль Тукаев. Артист сыграл Креона в «Антигоне» режиссёра Михаила Бычкова.


Камиль Тукаев. Фото Камерного театра.

Безусловно, получение такой престижной награды воронежским актером — исключительное событие. С присущей ему скромностью Камиль Ирикович принимает многочисленные заслуженные поздравления, к которым искренне хочется присоединиться. На ближайшее время этому замечательному артисту выпала честь стать своеобразным знаменосцем на переднем краю достижений воронежского театра как такового. Местные СМИ чествуют лауреата, коллеги поздравляют с триумфом, в Камерном проходят уютные «семейные» пресс-конференции.

Но, как в известном анекдоте, есть один нюанс.

Здесь сразу стоит оговориться: речь в следующих строчках пойдет обо всех постановках, которые были выдвинуты на соискание премии от Воронежа и о самом институте «Золотой маски». Поговорить хочется о тех деталях, которые в блеске ликования остаются «за кадром». Желания что-то хулить с позиции «Баба-Яга против!» нет и в помине — работы получились выдающиеся, похвалы они собирают заслуженные. Цель другая: взглянуть хоть одним глазком на закулисье этого театрального «спорта высоких достижений» регионального и федерального уровней.



Заплыв «Корсара»

Монументальную постановку Юрия Бурлаки для сцены Воронежского театра оперы и балета «Корсар» выдвинули в пяти номинациях «Золотой маски». Изначально этот масштабный труд в трех актах с прологом и эпилогом был призван воскресить классическую хореографию Мариуса Петипа, чьё 200-летие отмечал весь балетный мир в 2018 году. Инициатива благородная, но рискованная, учитывая, как немного достоверных сведений об особенностях танца времен жизни гения сохранилось до наших дней. Тем не менее Воронеж увидел «Корсара» и рукоплескал ему. Общественность и пресса превозносили работу Бурлаки, которую вскоре отправили в Москву добывать главный театральный приз в самых престижных номинациях.

Весь восторженный гул утих, словно по щелчку, когда на просторах интернета появилась рецензия авторитетного балетного эксперта Татьяны Кузнецовой — культурного обозревателя издательского дома «Коммерсантъ». Это был аргументированный профессиональный «разнос»: эксперт устроила показательную «порку» практически каждой составляющей «Корсара» (за редким исключением), начиная от реализации самой реконструкции старинного текста. Самыми жесткими эпитетами Кузнецова «обласкала» уровень исполнения партий и работу номинированного на «маску» художника Валерия Кочиашвили, где некоторые решения даже были названы «чудовищными». Касательно общего впечатления от воронежского «Корсара», критик подчеркнула, что «…от советских постановок этого балета он отличается разве что особо нелепым прологом и особо беспомощным эпилогом». И так далее, с присущей жестокостью…

Критик вынесла безжалостный вердикт: балет не сможет претендовать ни на одну «Маску». Так в итоге и вышло. Что любопытно, спорить с ней не решился никто — сразу после публикации рецензии поток похвал иссяк.

Кроме того, Кузнецова отдельно коснулась другого важного момента: институт «Золотой маски» сознательно и поступательно проводит политику децентрализации, вовлекая в фестивальный круговорот всё больше региональных театров. «Маска» с годами плодит новые номинации, чьё общее число уже стремится к сорока. Создаётся впечатление, что организаторы решают сложное математическое уравнение, где надо вспомнить про всех, наградить избранных и не забыть тех, про кого забывать не рекомендуется. И всё это в антураже театрального искусства.

100 % чего и зачем?

Такое впечатление крепнет при внимательном рассмотрении другого номинанта — постановки Платоновского фестиваля искусств «100 % Воронеж». По факту она является реализацией в новой географической местности спектакля «100 % город», рождённого более десяти лет назад, — «стопроцентный Берлин» компания Rimini Protokoll (Германия-Швейцария) представила в немецкой столице в начале 2008 года. После этого создатели много лет возили своё детище по миру, меняя название шоу в соответствии с местом показа.

Действо, в котором вместо профессиональных артистов заняты обычные горожане, подразумевает некий социологический срез. На сцене самые разные люди делятся личным, рассказывают о себе и своих взглядах на жизнь. Будучи самими собой, они воссоздают противоречивый образ города как живого существа со своим мироощущением.


Здесь начинается благодатная почва для спекуляций на тему искусства, без которых мы постараемся обойтись. Главный вопрос остаётся неизменным: что вообще такое — «100 % Воронеж»? Социологическая ценность проекта подлежит сомнению — слишком узка выборка из ста достаточно благополучных граждан для объективного представления всех слоёв и классов. Айсберг социального разнообразия показывает на сцене только вполне приличную верхушку. Насколько уверенно чувствует себя постановка в рамках документального театра? Дать однозначный ответ непросто, как не смогли это в свое время сделать и критики из других стран, видевшие шоу в родных городах, — часть рецензий акцентировала внимание на затянутости и внутренней пустоте действа.

На «Маску» спектакль выдвинули в номинации «эксперимент». Звучит забавно, если мимоходом вспомнить, сколько лет самой идее. Компанию Rimini Protokoll российская театральная элита держит среди фаворитов — работы иностранцев регулярно удостаиваются хвалебных отзывов и приглашений на фестивали. Но в этот раз награду получить не удалось, гостей отметили только престижной номинацией — не самая большая удача для всероссийской премьеры. Жюри решило не рисковать, пойдя на дипломатический компромисс?

Занимательное действо

«Антигона» Михаила Бычкова стала отличным спектаклем, насыщенным высокой театральной культурой, что не может не подкупать даже искушенного зрителя. Работа не лишена внутренних противоречий, что, возможно, и не позволило Михаилу Владимировичу получить режиссёрскую «маску». Но постановка подарила городу другого триумфатора — Камиля Тукаева: артиста сильного, думающего и технически оснащённого. Не зря Воронеж давно аплодирует Тукаеву, высоко оценивая его профессиональные навыки.

Тем непонятнее заявления Камиля Ириковича после получения долгожданной награды. В своих интервью опытнейший артист заявляет, что для него победа стала таким шоком, «будто обухом по голове ударили». Актёр, десятилетиями выходящий на сцену, чей талант удостоен главной театральной премии страны, уверяет, что не смог справиться с эмоциями и растерялся. Верится в это с трудом, но занимательное действо продолжается: после возвращения в Воронеж Тукаев рассыпается в похвалах режиссёру «Антигоны», худруку Камерного театра. Настойчивость, с которой артист это делает, вызывает оторопь — победа, оказывается, по праву принадлежит Михаилу Бычкову всему коллективу театра, а актёру Камилю Тукаеву — в последнюю очередь. Более того, сам приз переедет на «ответственное хранение» в здание Камерного.

Подобное нерядовое поведение будит в памяти историю с «Маской» другой выдающейся артистки воронежского Камерного театра Татьяны Кутихиной. В 2001 году она получила награду за лучшую женскую роль в спектакле «Дядюшкин сон». Тогда актриса, приняв заслуженную премию, не изливала в прессе поток благодарностей в адрес худрука. Уже в скором времени она покинула Воронеж, куда больше не вернулась. Людская молва утверждала, что её откровенно «выжили». При всей искренней радости за Камиля Тукаева, первой на ум приходит мысль, что в этот раз можно наблюдать «работу над ошибками». Хоть истории и свойственно повторяться, есть надежда, что теперь всё сложится более благополучно.

Нет места «договорнякам»?

Возвращаясь к обсуждению самого фестиваля «Золотая маска», приходится констатировать, что с каждым годом в театральной среде крепнет профессиональная обособленность и внутренняя лояльность. Всё больше награждений выглядят как продуманные политические ходы, будто вешают медали преданным активистам и ветеранам «театральной гильдии». И от этой навязчивой «крамольной» мысли никуда не деться, особенно, вспоминая, что Камиль Тукаев дважды был в составе жюри конкурса, а Михаил Бычков раз даже возглавлял коллегию. Оба, как и множество их коллег, выступали в защиту Кирилла Серебренникова по делу «Седьмой студии». Последний, к слову, только освободившись из-под домашнего ареста, получил сразу две «Золотые маски». Образ гения-мученика у Серебренникова выходит вполне достоверным.

Вот и точит червячок сомнения: будет ли объективна внутрицеховая оценка, по сути, закрытого сообщества? «Командный состав» этой гильдии — авторитетные деятели, увенчанные лаврами, чьи лица ежедневно появляются на телеэкране, служат только чистому искусству? Ведь именно они регулируют вектор движения отечественного театра, создают тренды и влияют на всю культурную сферу. Сам институт «Золотой маски» — это не абстрактные эфемерные «дети Мельпомены», а вполне конкретные люди, имеющие вполне конкретные интересы и цели. Так считал и знаменитый Валерий Вольховский, чьё имя с гордостью носит Воронежский театр кукол, принципиально игнорировавший «Золотую маску».

Окончательный вердикт, как и всегда, выносит зритель. Если в нём после похода в театр просыпается что-то настоящее и человеческое, значит, всё было не зря. И пускай действие на сцене — лишь малая часть закулисного процесса, полного интриг и политических игр, наблюдать за которым подчас интереснее, чем за самим спектаклем.

Источник: «Московский комсомолец в Воронеже».

Приглашаем Вас принять участие в нашем опросе о театре.