Культура ВРН

- Татьяна Михайловна, роль Судьи в спектакле Камерного театра «Дураки на периферии», которая и номинировалась на премию «Итоги сезона», была позитивно отмечена всей секцией критики при Воронежском СТД. Вам важна такая оценка?

- Я хочу, чтобы каждая роль, которую я репетирую, получилась интересной. Чтобы ее смогли оценить не только зрители, но и критики. Спектакль по Платонову получился для меня особенным. Я в него вошла за две недели до премьеры. Роль Судьи должен был играть Анатолий Абдулаев. Но так случилось, что по состоянию здоровья он репетировать уже не мог. Тогда Михаил Владимирович Бычков мне сказал: «Таня, входите в работу». И я приступила. Очень люблю острохарактерные роли.



- Образ Судьи где-то подсмотрен вами, либо вы исправно воплощали режиссерское видение?

- Вы обратили внимание на прическу моего персонажа?

- Конечно!

- Так вот, я ее придумала сама. Художник для Анатолия Гафаровича придумал тюбетейку, которую потом предлагал и мне. На что я говорила: «Поймите, ваш костюм придуман на другого актера. У меня никогда не будет такого лица, такого темперамента, как у него». Художник немного обиделся, что я отказалась от тюбетейки. Начала приносить на репетиции разные парики. То в одном выйду, то в другом. Бычков все время говорил: «Не пойдет! Все не то. Репетируйте сегодня просто так». И вот вдруг во сне я увидела одного человека, у которого дыбом стояли волосы и были сумасшедшие глаза. Подумала: «А не сделать ли вот так?» Пришла к режиссеру. Он сказал: «Попробуйте сделать себе на голове прическу Эйнштейна». Так и родилась та самая прическа, которая потом мне помогла в дальнейшем освоении образа. Изначально ведь я
– кукольница. А кукольникам 50 % роли дает художник. Мне очень важно посмотреть либо на грим, либо на костюм, и тогда я смогу надеть на себя необходимую по замыслу маску. Когда находишь определенный грим, прическу или костюм – все для меня становится более реально.

- То есть, глядя на себя в зеркало, нужно увидеть там отражение будущего персонажа спектакля?

- Для меня так. Подобное было практически со всеми спектаклями, начиная с «Дядюшкиного сна», где я за короткий срок ввелась на роль Карпухиной, даже не зная, что через две недели после того мы поедем в Москву на «Золотую маску». Но есть роли, которые актер просто работает, а есть – в каких купается. В роли Судьи я купаюсь, ловлю кайф от партнеров, их реакций на происходящее. На репетициях мы часто хохотали, что называется, раскалывали друг друга неожиданными поворотами характеров. Сейчас, когда зрители видят на сцене непонятное существо (то ли баба, то ли мужик), которое я играю, в зале начинают гомерически смеяться. Иногда даже коллеги, находящиеся на спектакле, меня не узнавали. Татьяна Сезоненко после просмотра подошла ко мне и сказала: «Я не узнала, не поняла, что Судья – ты».

- Андрей Платонов близкий вам писатель?

- Мне Платонов очень интересен. А еще интереснее то, с какой трактовкой предложил взглянуть на него Михаил Владимирович. Часто приходится слышать, что Платонов тяжелый для понимания писатель. На недавних гастролях Камерного в Петербурге, куда мы возили и «Дураков на периферии», на спектакль пришла моя педагог по сценречи, у которой я училась в ЛГИТМиКе. Моя встреча с ней после спектакля: «Танечка, я не люблю Платонова. Но ты меня пригласила, я должна была прийти и оценить, что стало с тобой за все годы. Тем более, в драматическом театре. Села в кресло и чувствую, будто не в театр, а на работу пришла. Через пять минут зал стал похихикивать. Мне было странно. Через 15 минут понимаю, что сама начинаю похихикивать. Проходит еще немного времени, все хохочут и я вместе с ними. Что вы со мной сделали?» Человек пришел негативно настроенным по отношению к литературному материалу, а наш спектакль смог перевернуть его отношение к творчеству Андрея Платоновича. Принимали нас великолепно, что меня вначале поразило. Я хорошо знаю питерскую публику, поскольку родилась под Ленинградом, жила, училась там и каждое воскресенье мы ездили в город то на спектакли, то в музеи.

- Каким образом произошел переход актрисы театра кукол в Камерный?

- Иногда пренебрежительно говорят: «Подумаешь, актер театра кукол!» Получается, будто мы не являемся артистами в общепринятом смысле слова. А ведь нас учат так же, как драматических. Только мы осваиваем еще и мастерство кукловождения.

- Получается, у вас образование еще более фундаментальное, чем у драматических?

- Так оно и есть. Мои 30 лет в театре кукол – цифра, о чем-то говорящая. Кукла – моя первая любовь. Я до сих пор отношусь к ней с особым трепетом, поэтому и преподаю в театре-студии «Кукломания» при Дворце творчества детей и молодежи вместе с мужем Владиславом Чернявским. Я всегда хотела попасть в Камерный театр как зритель. Но в репертуаре театра кукол «Шут» было много вечерних спектаклей, а я занята во всех. И вот однажды моя подруга Мавлюда Гулямова, исполнявшая в спектакле Камерного «Дядюшкин сон» небольшую, но яркую роль, звонит мне и говорит: «Танечка, я тебе достала контрамарку. И в «Шуте» нет вечернего спектакля. Я, счастливая, еще днем начала готовиться к походу в театр. Как вдруг, звонок по телефону: «Здравствуйте, Татьяна, с вами говорит Михаил Бычков». Отвечаю: «Здравствуйте, я как раз сегодня иду к вам в театр». «А вот я как прошу вас сегодня не ходить, - услышала я. – Дело в том, что я хочу попробовать вас на роль в «Дядюшкином сне». Я бы не хотел, чтобы вы видели спектакль с другой актрисой. Пусть придут ваши дети, через которых я передам вам пьесу». Вот так я попала в Камерный. Все началось с репетиций. Сыграла в Воронеже два спектакля, после чего поехали на «Маску». Думала, тем все и ограничится, продолжу работать в «Шуте». А получилось так, что Михаил Владимирович пригласил меня и в следующий спектакль. Затем еще и еще. Сегодня я занята практически во всем репертуаре Камерного.

- А как же с кукольным?

- Так случилось, что на определенном этапе своей жизни я решила уйти из театра кукол «Шут» по ряду причин. А что сидеть, если нет работы? Если не дают новые роли, значит, не нуждаются в твоих услугах. С театрами кукол в разных городах я прожила счастливые годы. Посмотрела полмира, играла замечательные роли. Моя первая роль во взрослом спектакле после окончания института была в спектакле «Жанна Д`Арк» по Жану Аную.

- В каком городе случилось сие событие?

- В Вологде, куда я после ЛГИТМиКа поехала к замечательному режиссеру, учившемуся в том же вузе, что и я, Игорю Игнатьеву. Потом судьба сложилась так, что я творчески встретилась с Валерием Вольховским. Так оказалась в Воронеже.

- Расставание с театром кукол было тяжелым?

- Да, я не хотела уходить. Было желание продолжать работать. Но Валерий Аркадьевич умер в 2003-м, а я ушла в 2009-м. Просто-напросто не давали работать даже в тех спектаклях, что были рождены Вольховским еще в Челябинске. Почти год получала 50% зарплаты. Я сейчас спокойно говорю о том времени. Просто тогда, когда мы с моими коллегами пришли к решению расстаться со своим театром, практически у каждого было место, куда уйти. Например, Мавлюда пошла в филармонию. Я – в Камерный театр. Пришла и сказала Бычкову, что уволилась из кукольного. Он говорит: «Приносите трудовую книжку, с завтрашнего дня вы работаете у нас. Я сам не хотел толкать вас на такой шаг, что-то советовать, но, честно говоря, ждал его».
А два года назад нас с Владиславом Ивановичем пригласили преподавать во Дворец и «купили» тем, что дали зрительский зал на 83 места, репетиционный и разрешили брать ребят любого возраста, кроме малышей. В итоге, у нас в театре-студии занимаются молодые люди от 12 до 24 лет. 5 февраля нынешнего года мы выпустили премьеру - «Солнечный лучик». Так что куклу я не забываю и не оставляю. А в театре Бычкова сейчас мне очень уютно. Я считаю, что прожила прекрасную жизнь в театре кукол. Сейчас в моей биографии другой творческий этап.

- Насколько я знаю, в Воронеж вы с мужем приехали вместе с Валерием Вольховским из Челябинска.

- Да. Мы были с Валерием Аркадьевичем друзьями и единомышленниками. И я, и Владислав сыграли у него такие роли, о каких можно только мечтать. У Вольховского был такой репертуар - Гоголь, Брехт, Чапек, Сент-Экзюпери! Не в каждом драматическом театре есть такой набор авторов.

- В театре кукол, все-таки, большинство спектаклей предназначены для детей. В Камерном – для взрослых, думающих зрителей. Для вас есть разница, для кого играть: пятилетних дошколят или профессуры?

- Детские спектакли нужно играть так же точно, честно и откровенно, как для взрослых. У нас в программке аудитория спектакля «Солнечный лучик» обозначена так: «Для больших и маленьких людей». Именно для людей. Я должна честно работать на каждом спектакле, вне зависимости ни от чего!

- Когда вы определялись с выбором профессии, почему пошли именно на отделение театра кукол? В детстве не наигрались?

- В пятом классе я случайно попала в народный театр «Крылья» в родном городке под Ленинградом. Идем с подружками, гуляем, как вдруг останавливается человек лет сорока и спрашивает: «Ты бы не хотела пойти в народный театр?» «А что я там буду делать?» «Надо сыграть роль мальчика-беспризорника в сказке «Город без любви». Я обиженно говорю: «Какой же я мальчик?! Посмотрите, какие у меня длинные косы». «Косы мы спрячем под шапку, что-нибудь придумаем». Таким образом, попала в театр. А когда поработала там немного, я поняла однозначно: хочу быть актрисой.

- Так быстро схватили театральную бациллу?

- Над моим решением и желанием стать актрисой тогда многие смеялись. Я была невысокого роста, худенькая. Даже шутили: «Если на сцене есть удочка, то ты можешь за ней спрятаться, и тебя никто не увидит». А кому нужна почти невидимая драматическая актриса? И вот мне встретились люди, которые сказали, что в театре я смогу сыграть какие угодно роли: от Бабы-Яги до Жанны Д`Арк. Я поступила в ЛГИТМиК на отделение театра кукол. Но уже на первом курсе меня пригласил режиссер-выпускник в свою дипломную работу по Теннеси Уильямсу «Предназначено на слом», где я играла (извините, так уж по пьесе), 13-летнюю проститутку. И мне, после той работы предложили перейти на отделение драмы. Я в смятении. Прихожу к своему педагогу. Он отвечает: «Переходи на драматическое отделение, ради Бога. Но, поверь мне, что в театре кукол тебя ждет значимая карьера». И я осталась.

- Вы, фактически коренная ленинградка, с какими чувствами покидали город, уезжая совсем в другой регион?

- Нелегко было поначалу. Но, думаю, что выбрала правильный путь. Есть примеры, среди моих сокурсниц, которые остались на невских берегах и мало чего достигли в профессии. Что там меня ждало? Я тоже могла бы остаться, но водить 30-40 лет на сцене хвост мышки. Там очень большая конкуренция. А мне хотелось много работать с разными, интересными режиссерами. Игорь Игнатьев мой первый режиссер, который дал очень много в освоении профессии. Валерий Вольховский в театре кукол – светило мирового уровня. Когда мы приехали к нему в Челябинск, то тогда с уральскими фестивалями не могли сравниться ни Москва, ни Питер. К нам такие коллективы приезжали, такие спектакли привозили, что я до сих пор их помню! Меня иногда спрашивают: «Как ты так легко переезжаешь с места на место: Ленинград, Вологда, Челябинск, Воронеж?» Ведь каждый переезд – сродни пожару. На что отвечаю, что актеру хорошо там, где есть работа, есть режиссер, который тебя понимает, которому ты нужен. Очень важно быть единомышленниками. Когда работали в Челябинске у Вольховского, золотое было время: хороший репертуар, мы много ездили за границу. Как вдруг Валерий Аркадьевич приехал из Воронежа, где делал несколько постановок, и говорит: «Новый сезон мы открываем в Воронеже». У него даже не было сомнений, что мы можем отказаться. Мы настолько понимали друг друга и так были нужны друг другу. Сюда режиссер перевез и художников Елену Луценко и Сашу Ечеина, позже подъехал замечательный актер Витя Голованов. Актеру хорошо там, где он себя реализует.



- Сейчас, надеюсь, вы никуда больше не собираетесь?

- (Смеется). Сейчас уже нет. Здесь две моих дочери, внуки (у меня их трое – я богатая бабушка). Моей старшей внучке уже 14 лет. Она заканчивает седьмой класс и музыкальную школу. И город мне нравится. Когда первый раз сюда приехала и прошлась по центру, у меня было ощущение – Питер в миниатюре.

- Как вы познакомились с Владиславом Чернявским?

- Игорь Игнатьев дипломную работу делал в Кирове, где Владислав Иванович в ту пору работал в театре. Игнатьев рассказывал о нем как о человеке, в руках которого любая кукла оживает. И вот в Ленинграде мы впервые встретились в одной компании. После окончания вуза я со своим первым мужем поехала в Вологду, куда вскоре приехал и Влад со своей женой. Творчески очень хорошо работали вчетвером. Со спектаклем «Солнечный лучик» ездили даже в Москву, где нас тогда и увидел Вольховский. Позже мы узнали, что он был потрясен мастерством Влада. Потом, так сложилась жизнь, что мы расстались со своими вторыми половинками. Тут наш общий друг Володя Королев, который ставил спектакль в Челябинске, сказал Валерию Аркадьевичу, что мы ищем новый театр. Вскоре пришло письмо с приглашением в Челябинск. Мне и Владу давали однокомнатную служебную квартиру. А как быть? Ведь в то время мы были просто друзьями. Но хотелось работать с Вольховским. Поскольку актеры не совсем нормальные люди, вот и соглашаются на любые неудобства, лишь бы заниматься творчеством. А дальше… Мы с Владиславом Ивановичем вместе уже больше 30 лет. Кто-то говорит, что на чужом несчастье своего счастья не построишь. Я же думаю, что свою вторую половинку надо искать и непременно найти. Сейчас, пройдя определенный жизненный путь, я понимаю, что моя вторая половинка – Влад. Только с ним я чувствую себя полноценным человеком. Над нами даже порой смеются и удивляются: «Как вы не устаете друг от друга? Все время вместе. Вы бы хоть отпуск проводили отдельно». Представить такое невозможно. Скажу вам больше: мы даже в магазин за хлебом и молоком практически всегда ходим вместе.

- Дочь тоже пошла по вашей стезе?

- Да. Старшая дочка Марьяна еще в детстве участвовала в спектаклях Вольховского в Челябинске. Исполняла даже сложные, трагические роли. Позже окончила театральный институт, кафедру кукол, только в Ярославле. Добилась определенных результатов в творчестве. Работала вместе с нами в небольшом частном театре кукол «Влада». Сейчас уже больше десяти лет занимается детским дополнительным образованием. У нее есть театральная студия «Настроение». Со своими учениками иногда создает настоящие творческие чудеса. Не раз студия завоевывала первые места на фестивалях.

- Для одной семьи не много ли творческих личностей?

- Вполне нормально! Я думаю, что каждый человек по-своему талантлив. Будь он актер, художник, инженер, врач. В каждой профессии есть момент творчества. Всегда радуюсь успехам родных. А они – моим достижениям.

- В скором времени в Воронеже пройдет очередной Платоновский фестиваль. Чего ждете от него, что наиболее привлекает вас, как зрителя?

- Я уже купила билеты на многие мероприятия фестиваля и для себя, и для наших студийцев. Обязательно пойдем на кукольные спектакли Омского театра, Театра марионеток Резо Габриадзе. Посмотрим вахтанговскую постановку «Дяди Вани». Для меня фестиваль является настоящим творческим событием. Ведь сейчас выезжать в Москву и Петербург смотреть лучшие спектакли редко удается. В молодости я посмотрела практически все спектакли с участием моей любимой актрисы Алисы Фрейндлих. В БДТ видела Евгения Лебедева, Сергея Юрского, Олега Басилашвили, Кирилла Лаврова и многих других мастеров сцены. Сейчас такой возможности нет. И когда в наш город приезжают лучшие мировые исполнители, коллективы, то как подобное можно упустить! Жду от фестиваля много интересных открытий и творческих откровений. Хочется, чтобы и наш спектакль «Дураки на периферии» был замечен не только воронежцами, но и гостями фестиваля.

- Волнуетесь в ожидании фестиваля?

- Очень! Фестиваль – международный. Очень серьезный статус. Нельзя ударить в грязь лицом. Актерское волнение перед спектаклем хорошая вещь. Оно настраивает человека на нужную волну. Главное, чтобы все не переросло в мандраж, который мешает. На самом деле, сцена – волшебное место. Даже если плохо чувствуешь себя, а выходишь на подмостки – и у тебя ничего не болит. Там ты начинаешь жить другой жизнью. Актеры - счастливые люди: они за отведенные им годы на Земле имеют возможность прожить множество жизней. Ведь на сцену выходит не та Таня Чернявская, которую знают в жизни совсем иным человеком. А выходит та же Судья в «Дураках…», или Жанна Д`Арк. На сцене нельзя бояться быть некрасивой, смешной, убогой. И тогда зрители поверят актеру. И тогда между нами пробежит невидимая искра, которая каждому из нас даст положительный заряд на долгое время.