Культура ВРН

Наш корреспондент Виолетта Токарева встретилась и побеседовала с солисткой группы Alai Oli Ольгой Маркес. Встреча прошла после первого концерта фестиваля «ШУРФ-ЗИМА-ЖАРА!», который проходит в Воронеже.

Екатеринбургская регги-группа Alai Oli существует с 2004 года, ребята уже выпустили три альбома, приобрели известность и переехали в Санкт-Петербург, но до сих пор называют себя уральским быдлом. Однако это мало с ними ассоциируется. Песни, которые пишет солистка группы Оля Маркес, слишком чувствительны, чтобы назвать их так, а вкрадчивый голос будто старается дружески утешить: «Не плачь, малыш, все это снег и пепел. Сегодня больно, а завтра уже пройдет». Оля - журналист, писатель, тренер по йоге. И кажется, худенькая девочка двадцати с небольшим лет не должна знать и понимать так много. Но это остается с ней. Слушателям же она просто несет позитив. Именно это означает Alai Oli.

«По-настоящему я полюбила эту музыку, когда услышала «Комитет охраны тепла», - говорит Оля. - Если регги представляется как легкая расслабленная музыка, рядом - чернокожие, которые качают дредастыми головами на Ямайке, то тут я услышала именно русскую тоску. Ощущение своих корней, боль. А солист «Комитета» Олди был совершенно не от мира шоу-бизнеса, он был невероятным человеком, поэтому мне повезло, что я полюбила рэгги именно после этой группы.

Тем не менее, Оля признается, что не музыкант.

-  Но ты выходишь на сцену, поешь песни на твои стихи, отдаешь энергию, и зал остается тебе благодарен. И ты говоришь, что не музыкант?

- Это гораздо меньше, чем я могу в принципе. На данный момент музыка – это просто самая востребованная вещь, более близкая СМИ, поэтому меня удобнее представлять так. Например, нашу музыку представляют как регги, потому что надо все пометить каким-то маркером, чтобы проще отличать. Так и меня удобнее называть музыкантом. На самом деле я занимаюсь многими другими вещами, в которых чувствую себя большим профессионалом.

- А кем бы ты сама себя назвала?

- Мне больше близка философия: молчи, пока тебя не спросят. Тогда твои знания действительно будут чего-то стоить. Например, когда я учу йоге. Я не впихиваю эти знания, не раскидываю по стенам Вконтакте, и на это не продаются билеты.  У человека есть стремление чему-то научиться, меньше страдать – он приходит ко мне, и я с ним общаюсь один на один. Мне кажется, что помочь одному человеку – это гораздо больше, чем помочь десятерым. Я могу быть всеми понемножку и кем-то одним в каждый определенный момент времени.

- Помнишь момент, когда полюбила музыку?

- Да, это было мое первое музыкальное потрясение. В мой день рождения, когда мне исполнялось четыре года я сильно болела и постоянно лежала в кровати. Папа тогда был безработным, и чтобы купить мне подарок, ему пришлось ночами бомбить на совсем стареньком запорожце. Это был музыкальный проигрыватель и куча пластинок со сказками. Я лежала в кровати и слушала эти музыкальные сказки. Думаю, что именно это сделало из меня журналиста, писателя, музыканта, хотя у меня изначально не было никаких музыкальных талантов.

- Оля, а как журналист ты продолжаешь что-то делать?

- Конечно, я пишу. Иногда делаю передачи с кем-нибудь из своих знакомых. Мне очень не хватает качественной музыкальной журналистики. Сколько я с ними общаюсь - они задают вообще неправильные вопросы. Журналист должен сделать из музыканта харизматичную, интересную личность, какой она и является на самом деле. А они лишь спрашивают: «Почему вы так назвали свою группу? Какой смысл вы вкладываете в свои песни?» Надо провоцировать, надо больше слушать – ждать, когда тебе расскажут самое главное. Я никогда не думала, что окажусь в среде культовых чуваков, что буду с ними общаться, дружить. Сейчас же, когда это произошло, я живу в Питере и общаюсь с ними, я понимаю, что никто не может рассказать какие они классные на самом деле. Мне бы очень хотелось, чтобы это случилось.

- Ты знала лично Олди – солиста группы «Комитет охраны тепла». Что бы ты могла рассказать о нем?

- Он всегда делал обувь своими руками: цветастые валенки, какие-то тапочки. Это было странно, потому что люди могут необычно одеваться, но обувь у них стандартная, из магазина. Потом я просто поняла, что у него ноги отекают и ему приходится делать обувь самому. Однажды мы с ним гуляли, и он мне сказал: «Кто просветлен – тот не может быть отравлен, проклят». Он говорил, что может взять пригоршни кокаина и зарыться в него. Я встречаю много творческих людей и все они творческие по-разному: кто-то от головы и от таланта, кто-то от старания, а есть те, кто от черной дыры внутри, которую пытаются заткнуть, а творчество – всего лишь побочный эффект от боли, что причиняет эта дыра.

- Ты очень чутко говоришь о многих вещах. Как ты относишься к религии?

- Я чувствую Бога в каждой секунде, в каждом человеке, в каждом замысловатом его творении. Но религия меня не лечит, поэтому она не для меня. Для тех, кому она дает путь спасения, освещает жизнь – пусть будет. Я не могу вычленить конкретную фразу, чтобы сказать ею о Боге. Да это и неважно, потому что дело не в Боге и религии, а в твоем намерении приблизиться к этому, в твоих стараниях. Твое намерение что-то делать рождает действие, а действие вытаскивает из эфира определенную энергию. Это как йога, когда ты посвящаешь свою энергию Богу. Даже эгоизм – это нормальный факт, и он движет развитие. Даже в православии желание спастись эгоистично, но оно помогает нам стать лучше. А любой альтруизм лицемерен, если присмотреться.

- Что тебе помогло становиться? То, без чего ты бы не была такой, как сейчас.

- Если учесть то, что сейчас я говорю с людьми по ту сторону диктофона, то это книги. Огромные библиотеки, которые хранятся дома у вас и ваших родителей, в университете. Есть то, чего в этом мире больше никогда не увидеть, не узнать. И если ты не читаешь книги, то ты слепой на 65%. Не узнаешь прошлое, взгляд других творческих гениальных людей на этот мир. Это целая сокровищница – гораздо дороже, чем все деньги мира. Если вы будете воспитывать ваших детей, то пусть они хоть из-под палки, прикованные к батарее, но читают Крапивина, Джека Лондона, Жорж Санд... Пускай читают то, что воспитывает мужественность, смелость, понятие о дружбе, потому что это все обесценивается. И от этого очень страшно.

- Ты веришь в то, что творчество может изменить мир?

- Я верю в то, что все в этом мире все гармонично устроено. Реки текут, дождь идет, творчество что-то меняет. Это слишком общий вопрос.

- Например, я как журналист, когда что-то делаю, думаю: я хочу изменить ситуацию к лучшему! Я не просто наблюдатель. А ты что-то хочешь изменить своими песнями, книгами?

- Даже зло очень важно в этом мире. Ты рождаешь импульс добрый или злой. И обходя этот мир по кругу, он многократно становится злом и добром по очереди. То есть я сделала кому-то гадость, а этот человек станет от этого сильнее, он обидится на ситуацию, на себя и сделает что-нибудь действительно стоящее. Так часто случалось со мной. А добро может сильно развращать. Например, ты пытаешься помочь человеку, который употребляет наркотики, скачешь вокруг него, а от этого становится только хуже. Единственное, что можно сделать в этой ситуации – просто уйти. Часто, когда ты включаешь комплекс Бога, когда пытаешься всем помочь, то в итоге можешь наломать еще больше дров. В этом мире нужно просто уметь отходить в сторону. То же и с творчеством – я делаю его не для кого-то. Просто для того, чтобы пережить то, что со мной происходит, мне приходится писать.

- Мне казалось, что регги поможет укоренению  интернационализма в России.

- В 30-е года из Ямайки в Лондон стали приезжать бывшие рабы на заработки. И тогда черные и белые мальчики и девочки танцевали на одних дискотеках и носили одни подтяжки. Но драки все равно были. От непонимания всегда будут страдать и умирать люди. И каждый может вырасти из этого. Ведь у каждого человека есть душа и мозги. Однажды он увидит, как на его глазах проломят голову человеку, испугается и в следующий раз не пойдет туда. У меня такое постоянно: сделаю гадость, и мне тут же в обратную прилетает. Все в этом мире возвращается. Пытаться бороться с этим массово, значит создавать еще большее противодействие. Любые нравоучения чаще всего еще больше озлобляют. Добро, которое насильно вливается в мозги, становится приторным и навязчивым, как бывают бабушки со своей любовью. Поэтому самое крутое - это быть примером: добрым, справедливым, самодостаточным и ненавязчивым. А когда за тобой гоняются со своими знаменами – ты все равно убегаешь.

Объявление

Кеды Converse стали настолько популярны и востребованы, что производитель старается каждый раз удивлять своих поклонников. Оригинальные кроссовки приобрести можно на сайте https://moscow-converse.ru. Широкий выбор, отличное качество.