Культура ВРН

В декабре 2009 года книга скандального журналиста Яна Гальперина «Бранжелина: Брэд Питт и Анджелина Джоли» наделала много шума в США. И, говорят, доставила немало неприятных минут героям - Анджелине и Брэду. Теперь и читатели в России имеют возможность прочитать эту книгу в русском переводе. Издательство «РИПОЛ классик» выпускает «Бранжелину» в продажу в середине апреля.

…Брэд Питт и Анджелина Джоли –самая известная пара Голливуда. Красивые, счастливые и невероятно популярные, они успевают всё: много снимаются, участвуют в светских мероприятиях, занимаются благотворительностью и воспитывают шестерых детей. Однако, как утверждает автор книги Ян Гальперин, «в Голливуде всё не так, как кажется». Что на самом деле кроется за благополучием этой идеальной пары? Почему незадолго до небывалого карьерного взлёта и судьбоносной встречи с Брэдом Питтом Анджелина несколько дней провела в психиатрической лечебнице?

Огромный успех достигается огромными жертвами. И история Питта и Джоли – отличное этому подтверждение.

Об авторе.

Ян Гальперин – известный светский журналист и писатель, автор книг, ставших мировыми бестселлерами, таких, как «Без маски. Майкл Джексон. Последние годы жизни», «Кто убил Курта Кобейна?», «Арнольд Шварценеггер. Из пляжных качков в губернаторы. История невероятного успеха простого австрийца» и др.

Как настоящий журналист, Гальперин готов на всё ради эксклюзивного материала. Кем он только не притворялся, чтобы получить вожделенную информацию: то манекенщиком, чтобы разоблачить индустрию моды; то актёром-гомосексуалистом, желая раздобыть информацию о секте сайентологов в Голливуде; добиваясь встречи с Майклом Джексоном, выдавал себя за парикмахера; прикидывался папарацци, когда пытался проникнуть в закулисный мир кинематографа. Работая над «Бранжелиной», Гальперин провёл несколько дней в самой настоящей психиатрической лечебнице.

С разрешения издательства публикуем начало книги «Бранжелина».

 Папина дочка

Любой заслуживающий доверия психоаналитик или биограф сказали бы вам, что если вы хотите понять кого-то, следует узнать его историю с самого начала. Однако это легче сказать, чем сделать. Зачастую тот, подробности чьей жизни мы хотим узнать, искусно расставляет преграды, чтобы закрыть нам доступ к истине. Мир знает Анджелину Джоли в разных образах: дикой и неуправляемой «плохой девчонки» и филантропа-матери, которая без ума от своих детей. Точно так же существует две версии её детства и ранней юности. Нельзя сказать, что какая-то из этих версий — правда, а какая-то — ложь;  без них не обойтись, если хотите докопаться до истины, скрытой под мифами.  И всё же есть кое-что, объединяющее эти истории: отец Джоли в каждой из них играет важнейшую роль. Поэтому, чтобы понять Анджелину, нужно понять и его.

В 1969 году Джон Войт покорил любителей кино, сыграв трагикомическую роль гея-жиголо Джо Бака в ставшем классикой «Полуночном ковбое». СМИ тут же заговорили о нём, как о стремительно восходящей кинозвезде. На самом же деле он шёл к своей цели почти десять лет, снимался в эпизодических ролях, пока не нахлобучил на свою голову ковбойскую шляпу и не перевоплотился в пособника Ратцо Риццо, больного туберкулёзом мошенника (в исполнении Дастина Хоффмана).

Войт вырос в городке Йонкерс, штат Нью-Йорк, в католической семье. Его дед, Джордж Войтка, иммигрировал в США из Словакии. Когда отцу Войта Элмеру было всего восемь, он, чтобы помочь семье свести концы с концами, устроился в еврейский гольф-клуб подавать клюшки. Члены клуба, однако, отнеслись к ребёнку с сочувствием, и не только просветили его по части гольфа, но и научили правильно говорить по-английски, управляться с вилкой и ножом — словом, всему, что затем помогло ему освоиться в американском обществе. Восемнадцатилетний Элмер уже настолько хорошо играл в гольф, что мог бы уйти в большой спорт. Он зарабатывал неплохие деньги, играя за загородный клуб, что принесло ему славу местной знаменитости. Чтобы довершить своё превращение в стопроцентного американца, Элмер поменял фамилию на «Войт».

Много лет спустя Джон Войт сказал о своём отце: «Это был просто восхитительный человек, прекрасный и весёлый малый со строгими принципами. Он не выносил непорядочности, не любил лжецов и не терпел глупости... Люди любили его».  Все сыновья Элмера добились неплохих успехов. Джеймс стал композитором и написал под псевдонимом Чип Тейлор ряд хитов, включая рок-балладу на все времена «WildThing» («Дикая штучка»). Старший брат Джона, Барри, стал мировым научным светилом в области вулканологии.

Джон Войт поступил в вашингтонский католический университет, где заразился любовью к сцене, сыграв в нескольких студенческих постановках. В 1959, за год до окончания университета, он заключил свой первый актёрский контракт: его пригласили на офф-бродвейскую постановку под названием «О, обозрение устриц» (O Oysters Revue). После того, как один критик крепко приложил Джона, сказав, что тот не умеет «ни ходить, ни говорить», Войт всерьёз помышлял о том, чтобы бросить актёрскую карьеру. Но потом  передумал и в 61 году получил на Бродвее роль поющего нациста Рольфа из «Звуков музыки», заменив изначального кандидата. Именно там он познакомился с одарённой молодой актрисой Лаури Питерс, исполнявшей роль Лисель. Её вместе с другими актёрами, сыгравшими семейство фон Трапп, номинировали на премию Тони за лучшую роль второго плана.

На каждом выступлении Войт и Питерс вместе исполняли знаменитую любовную песню «I am Sixteen» («Мне шестнадцать»), в которой Рольф обещает заботиться о Лисель. Хотя в мюзикле приверженность Рольфа нацистской партии встаёт на пути у зарождающейся любви, за кулисами у молодых актеров развивается настоящий роман, и в 1962 году они заключили брак.

В середине шестидесятых карьера Войта двигалась черепашьим шагом. Он сыграл несколько незначительных ролей в телевизионных шоу, таких, как «Gunsmoke» («Ружейный дымок») и «Coronet Blue» («Голубая диадема»), голливудских вестернах и малобюджетных лентах. В 1966 году, когда он провёл один сезон с театром California National Shakespeare Festival,   критики  заметили его актёрское дарование, а год спустя он выиграл премию TheatreWorld за  роль в сценической постановке That Summer, That Fall («То самое лето, та самая осень»), где он играл вместе с молодой Тайн Дэли. У успеха была и обратная сторона: в том же году брак Войта с Питерс распался — очевидно, из-за того, что напряжённые рабочие графики обоих разбрасывали их по разным концам страны. В 1969 судьбоносная роль Джона в «Полуночном ковбое» вознесла его на уровень голливудской элиты. Вскоре на вечеринке в  Голливуд Хиллс он познакомился со сногсшибательно красивой юной актрисой Маршелин Бертран. В семьдесят первом они поженились.

Бертран родилась в чикагском пригороде в рабочей семье Её родителями были канадец французского происхождения Роллан Бертран и Лоис Джун Гоуэнс.

Хотя Бертран часто именуют французской актрисой, Джоли в интервью 2001 года журналу Allure опровергает это мнение: «Моя мама была совсем не такой, какой вы представляете себе парижанок. Среди её предков из Чикаго были индейцы-ирокезы. Она выросла в кегельбане, который содержали мои бабушка с дедушкой». Неизвестно, действительно ли в Бертран текла кровь ирокезов; похоже, что Войт, рассказывая маленькой Анджелине о предках, хотел придать экзотичности её франко-канадскому происхождению. (Общеизвестно, что между ранними французскими поселенцами в Канаде и местными жителями часто заключались смешанные браки).

Когда Маршелин исполнилось пятнадцать, её семья переехала в Лос-Анжелес. Там Бертран увлеклась театром и без промедления поступила в театральную студию Ли Страсберга. Часто говорят, что она бросила карьеру, когда в двадцать один год вышла замуж за Войта, но это не вполне так. До встречи с будущим мужем у Бертран не было актёрского опыта, хотя впечатление на людей она производила приятное. Вдова Страсберга Анна, с которой репетировала Маршелин, вспоминает: «Она была необычайно хорошим человеком в лучшем смысле этого слова. Редко выпадает в жизни удача встретить людей, похожих на неё». В 1971 году Войт воспользовался своими связями, чтобы получить для невесты небольшую роль в сериале «Ironside» («Железная сторона»), но ни эта, ни несколько других малозначительных киноролей не произвели на зрителей никакого впечатления, и её карьера не продвигалась.

Не прошло и двух лет после свадьбы, как в мае семьдесят третьего Бертран родила сына, Джеймса Хейвена Войта. Через два года, в июне семьдесят пятого, появилась на свет дочь; которую при крещении назвали Анджелина Джоли Войт. Позже родители объяснили, что давали детям вторые имена с расчётом на то, чтобы их можно было использовать как сценические псевдонимы, если Джеймс и Анджелина решат стать актёрами.

Когда Войт брал интервью у своей дочери для журнала Interview, он поделился с Анджелиной своими воспоминаниями о её рождении: «Ты этого не помнишь, но когда ты появилась на свет, я положил тебя на руку и заглянул в лицо, а ты спокойно и мудро смотрела на меня, точно была моим другом. Я принялся рассказывать тебе о том, как мы с мамой рады, что теперь у нас есть ты, о том, что мы позаботимся о тебе, обязательно увидим даже малейший намек на любые таланты, заложенные в тебя Богом, и поможем развить их. Когда я пообещал это, все в комнате заплакали».

К сожалению, не прошло и года после рождения Анджелины, как Войт и Бертран разъехались; пошли слухи о многочисленных связях Войта. Их общий друг Ларри Гроэн пояснил суть их отношений: «Джон был по уши влюблён в Мар. Она была дьявольски хороша собой, и все головы поворачивались, когда она входила в комнату — даже в тех городах, где жило множество других красивых женщин. Я бы не назвал их отношения бурными; они не ссорились. Но Мар сидела дома, воспитывая двух маленьких детей, а Джон был кинозвездой, и все хотели отхватить от него кусочек. Да, буквально все!  В те дни в моду входили свинг-вечеринки, и повсюду, особенно на Малибу, в домиках на пляже, ежедневно  устраивались вакханалии. Искушения ходили за людьми по пятам, и многие не могли устоять, не только Джон. Не забывайте, что после «Полуночного ковбоя» он был бешено популярен. Когда он проходил по улице, женщины бросались на него. Да и мужчины тоже. Многие отождествляли Войта с его персонажем-геем.

Актеры в те времена частенько становились бисексуальными. Но не Джон. По крайней мере, я об этом не слышал. Он очень любил женщин. Мне кажется, однажды кто-то рассказал Мар о вечеринке, где он вовсю развлекался с какой-нибудь красоткой, и это её всполошило. Насколько я помню, их брак разрушился не из-за единственной интрижки. Конечно, изменяли все; в Голливуде то и дело происходят свадьбы и разводы. Мало осталось семей, переживших эти безумные времена и не распавшихся. Тогда было много секса; гораздо больше, чем сейчас, это уж точно».

Другие говорят, что у Войта был роман с ещё одной актрисой. Однако сам он не спешит распространяться на эту тему, только резюмирует: «У меня были сложности в семейной жизни. Я завёл роман, и после этого случился развод». Войт съехал. Его алиментов и пособия на детей хватало Бертран, чтобы жить с удобством, но не роскошно. Многие обвиняли Войта в том, что он фактически бросил свою молодую семью и заставил детей многие годы терзаться обидой. «Мы с отцом никогда не были близки», - сказала Анджелина журналу People в мае 2003. Vanity Fair пишет в ноябре 2004, после интервью с Джоли: «Войт редко видел дочь, пока та росла». «Меня воспитала мама», - рассказывает она в своих интервью.

Джеймс также много говорит в последние годы о том, что был озлоблен на отца после того, как тот внезапно их покинул. Но факты свидетельствуют об ином. Бертран и Войт  полюбовно оформили совместную опеку над детьми и поровну разделили время пребывания с ними. По словам Гроэна «Джон носил детей на руках. Не припомню никакой враждебности между ним и Мар. Они остались друзьями, ко всему прочему их связывали дети. Оба почти безболезненно пережили свой разрыв, как мне кажется. Энджи и Джеймс, конечно, были очень близки с матерью, но им не менее весело жилось и с Джоном, а он горячо интересовался ими и старался как можно больше времени отдавать им».

И правда, воспитатели из детского сада, куда ходила Джоли, передали её биографу Роне Меркер, что часто видели Войта. «Отец всегда забирал детей из сада», - вспоминает воспитатель. - «Всегда был поблизости. Не знаю, хорошо ли они ладили между собой, но он старался выполнять свои отцовские обязанности. Это все, что мне известно. Он приходил на спортивные состязания. Да и просто так приходил в школу. Они жили в Палисэйдис, престижном районе Нью-Йорка, где обитали всякие звёзды вроде Аль Пачино».

И даже сама Джоли до ссоры с отцом в 2003 году, похоже, не осуждала его за развод, объясняя: «Мой отец — прекрасный пример творческого человека, не созданного для брака. У него была идеальная семья, но что-то в таком положении дел его пугало».

В интервью, которое Войт дал журналу People, когда Анджелине было семь, он описывал, как понимает роль разведённого родителя: «Необходимо всегда думать о детях. Что бы мы с Марш ни испытывали, мы думаем о том, как это отразится на них. Мы оба совершали ошибки. Дети чувствуют глубокую трещину, прошедшую через их ранние годы. Вина, гнев и смущение проникают в их подсознание, и я не знаю, чем нам впоследствии придётся расплатиться за это. Но они научатся справляться с невзгодами».

Когда Анджелине было всего шесть, Войт написал сценарий для фильма «В поисках выхода» и сыграл в нём одну из главных ролей вместе с блистательным режиссёром «Возвращения домой» Хэлом Эшби. Но волшебство, присутствовавшее в их первой совместной работе, исчезло; критики сошлись во мнении, что фильм вышел отвратительным. Войту удалось выделить маленькую роль для Анджелины: она впервые появилась на экране вместе с отцом, сыграв прелестную малышку Тош. Нельзя сказать, чтобы её игра потрясала, но уже тогда стало понятно, что она рождена для кинокамер.

В том же году Бертран переехала подальше от тяжёлого смога Лос-Анджелеса, губительного при её аллергии и поселилась с детьми в городке Сниденс Лэндинг на реке Гудзон, к северу от Нью-Йорка. Войт тяжело переносил разлуку; он привык видеться с Джеймсом и Анджи по нескольку раз в неделю. Однажды в интервью он признался, что ужасно скучает по детям. Каждый месяц он отправлялся на свидание с ними, останавливаясь примерно в получасе езды от их дома, у своей матери в Скарсдейле.

С тех пор, как произошла их ссора в 2003, Джоли неоднократно заявляла в интервью, что отец играл незначительную роль в жизни своих детей, часто говоря, что «его попросту не было». Однако еще в 2001 она говорила совсем другое: «Я не могу припомнить такого момента, чтобы мне нужен был отец, а его не было рядом. Но он — творческий человек, и тогда были семидесятые, безумное время. До сего дня я верю, что мои родители любят друг друга. Это прекрасная история. Я видела их на Рождество; они приходили к нам». Джоли даже прокомментировала одно сообщение в прессе, в котором утверждалось, будто Войт не участвовал в делах семьи: «СМИ любят исследовать семейную историю, потому что это даёт им возможность по-новому взглянуть на мою жизнь, но их раз за разом постигает разочарование, ибо между нами нет никакого мрачного отчуждения, которое я пыталась бы скрыть. На самом деле он — большая часть моей жизни, хотя я всегда довольно мало от него зависела».

К восторгу Войта, Бертран переехала с детьми обратно в Лос-Анджелес, когда Анджелине исполнилось двенадцать. Нам неизвестны подробности о её жизни в ранний период, но совершенно ясно одно: в ней что-то изменилось к тому времени, как она вернулась в Лос-Анджелес. Анджелина Джоли нашла в себе некую темную сторону.