Культура ВРН

Экспозицию своим вниманием почтили многие известные в городе политики, художники, ученые, поэты и писатели, журналисты и общественные деятели.

По словам вдовы Бориса Каткова Ольги Застрожной, название мемориальной акции «На ту сторону…» придумал их сын. «Для нашей большой семьи Борис просто ушел на другую, ту сторону, - говорит Ольга Кирилловна. – Уверена, что сейчас он незримо присутствует среди нас и радуется такому вниманию, которое все пришедшие проявили к его работам в память об авторе».


При жизни художника прошло восемь персональных выставок. Нынешняя стала девятой, но, как заверили его многочисленные друзья и коллеги, наверняка, не последней. Свидетельством этого явились слова поэта Галины Умывакиной, которая заметила: «Даже когда художники уходят из жизни, их время не останавливается. По-прежнему работы Бориса Каткова находят отклик в наших душах. Значит, перед собравшимися вновь возникнут детали и смыслы реального и образного миров, созданных воображением мастера».


Борис Алексеевич был универсальным творцом. Недаром, как отметил директор музея Крамского Владимир Добромиров, в памяти многих современников останется творческий псевдоним Каткова – Гистрион. В античном мире гистрион – это участник театральной труппы и разносторонне образованный актер, способный соорудить подмостки, изготовить декорации, костюмы и маски, исполнить любую роль и срежиссировать весь процесс.

Природа сполна одарила художника разносторонними и многогранными талантами. Он никогда не уставал созидать, совершенствоваться, осваивать новые жанры и тенденции в искусстве, использовать в своей работе любой материал, способный хоть как-то освежить творение, придать ему необычные форму и содержание. А еще Борис Алексеевич не уставал поражать всех своей энергетикой, которой заряжал окружающих, а также нестандартными, выбивающимися из общепринятых понятий взглядами на жизнь. Каткова кое-кто считал бунтарем, подрывником незыблемых основ социалистического прошлого. А он был просто личностью, отличающейся от масс индивидуальным подходом художника к творчеству, старающейся вырваться из рамок ограничений и канонических требований.

Внутреннему диалогу с окружающим миром и своими зрителями его научила сама жизнь. Борис Катков вспоминал: «Так сложилось, что моя судьба перенесла все, что творилось со страной. Страх сталинских репрессий, оккупированное фашистами детство, ожидание хрущевского «светлого будущего», пьяная брежневская буффонада зрелости, нахлынувший «вселенский потоп» российской демократии 90-х годов, который смыл все, оставив лишь свободу. Это радует. Художник должен быть свободен…».


При определенных внешних и словесных проявлениях эпатажности, он в душе оставался глубоко ранимым человеком, для которого чужая боль становилась его личной, для которого каждая новая работа начиналась с чистого листа, с поиска новых форм. Катков не любил повторяться. Поэтому всегда искал и чаще всего находил такое, что вынуждало зрителя ахнуть и подумать про себя: «Вот это да!» Умение для художника каждый раз удивлять своих почитателей – задача сложная. Борису Алексеевичу она покорилась даже сейчас, когда творца уже нет на Земле. Даже председатель местного отделения Союза художников России Алексей Смирнов, много лет знавший Каткова, после осмотра экспозиции заметил: «Сегодня мы узнали нашего коллегу в полном объеме его таланта и мастерства исполнения каждой работы».

Аллегории, юмор (в том числе и умение посмеяться над самим собой), необычное композиционное построение ряда полотен в параллель с трагическими, вселенского масштаба бедами – все органично сочеталось в произведениях Каткова. Благодаря куратору выставки, человеку, который занимался ее формированием – заместителю директора музея имени Крамского Ольге Рябчиковой – даже вдова мастера была удивлена тем, как по-новому заиграли некоторые творения Бориса Алексеевича в гармоничном сочетании одного с другим. «Большинство произведений знакомо нам много лет и даже десятилетий, - говорит Ольга Застрожная. – Кое-какие мне не нравились. Теперь смотрю на них и воспринимаю совершенно иначе, начинаю понимать их глубокий смысл».


После себя Борис Катков оставил внушительное творческое наследие. Только в памятный каталог, специально изданный к выставке, включено 184 работы. Неуемный темперамент художника, порой напоминавший брызги шампанского, не давал сидеть на месте, заставляя постоянно заглядывать в потаенные, еще нераскрытые уголки собственного внутреннего мира. Он то работал на холсте маслом; то брал бумагу и рисовал на ней углем, мелом, карандашом и фломастерами; то применял в работе сусальное золото, либо присовокуплял к картине настоящий череп быка, выкрашенный в красный цвет; то обращался к скульптуре… Что самое удивительное, практически в каждом жанре и направлении искусства Катков состоялся как профессионал.

Необычны его художественные и скульптурные портреты, где запечатлены жена Ольга, композиторы Массалитинов и Носырев, ученый и писатель Семаго, поэт Умывакина, писатель Пашнев, художники Сарьян, Кочиашвили, Азовцев, профессор ВГУ Кадменский и другие. Натюрморты и пейзажи, эскизы к «Мастеру и Маргарите» Булгакова, проекты памятников – все соответствует неординарному таланту и уникальному дару природы, наделившей художника поистине космическим спектром мастерства и работоспособности, чувств и чаяний. Казалось, что даже в самом простом предмете он мог увидеть нечто, достойное для того, чтобы сохранить его в своей душе и памяти потомков.

«Творчество – процесс мистический, - говорил Борис Катков. – Боже, что творится со мной, когда я начинаю новую картину. Это целый ритуал. Необходимо убрать мастерскую, сходить в баню, надеть чистую рубаху. Какое волнение и трепет – белый холст на мольберте. Как он будоражуще пахнет, словно тело любимого человека».

В своем творчестве Борис Алексеевич обращался к истории и современности, мифологии и реальной действительности. Несмотря на такой разброс интересов, автор, приступая к очередному шедевру, непременно знал, что именно хочет сказать тем, или иным произведением. Какие струны затронуть в умах и сердцах потенциальных зрителей, и будто сказать им: «Посмотрите на себя со стороны. Найдите в пошлости и серости яркие краски. И тогда жизнь вокруг вас наиграет новым спектром цветового разнообразия».

Умение понять свое предназначение на Земле и поделиться им с окружающими – вот, на мой взгляд, самое главное, что оставил нам после себя Борис Катков. До сих пор тем, кто знал его, трудно смириться с мыслью, что он ушел «на ту сторону». Но однажды мы все окажемся там же. Вот тогда и поговорим…

А пока до середины февраля каждый воронежец и гость города сможет соприкоснуться в залах музея с особым творческим миром Бориса Алексеевича Каткова.